К человеку с топором обращаются на вы
Задумала я как-то написать фанфик по чудесной манге Хирому Аракавы "Цельнометаллический алхимик". И не просто фанфик, а такой, чтобы Элриков и других канонических персонажей было мало, а неканонов - очень много. И чтобы государственный заговор, и море крови, и кучи трупов...
Придумала сюжет, название, начала писать. Порядочно накатала, сидела перед компом и раздумывала, что бы такое ввернуть погениальней, но вдруг... Явились ОНИ.
Да, братья Элрики собственной персоной! И сразу стали возмущаться и ругать мой фанфик. Им не понравилось название, не понравился сюжет, они морщились от количества запланированной кровищи (Детка, нам и на работе этой дряни хватает, можно хоть немного передохнуть?), состав персонажей (Да что это за чушь, возмущался старший Элрик, а почему Мустанга нет? А ну, вставляй Мустанга! И чтобы он в конце был разжалован в рядовые, а я, Эдвард Элрик, стал над ним начальником!)
Но больше всего им не понравилось, что их, любимых, там очень мало. Особенно бесновался Эдвард. Глядя на меня снизу вверх, он орал: "Ты чё, не поняла, женщина, я тут главная звезда, я - самый популярный и любимый персонаж. Без меня кассы не будет!"
Боже, боже, что они мне наговорили... Ну и пусть, не буду обращать на них внимания. Буду писать, что задумывала изначально, и Элриков урежу по минимуму. Хотя нет, Эда оставлю, и придумаю ему на голову разные неприятности, хе-хе-хе! Каждый второй будет его коротышкой обзывать, хо-хо-хо! МОЛОКО ПИТЬ У МЕНЯ БУДЕШЬ, креветка недоделанная, муа-ха-ха!
Значит, дело было так...
Нет, они снова здесь, стоят у меня за спиной, и Эдвард, наклонившись, читает через моё плечо напечатанный текст. И глаза его не предвещают ничего хорош...
Ай! Ой! Нет, прошу вас, только не по голове, я всё исправлю, всё сделаю, как вы хотите! Только не бейте *рыдаю*
• Автор: Mad Selena also known as Мей
• Бета: сама, всё сама.
• Название: тут заминочка вышла: Пафосное "Очередной триумф братьев Элриков" я отказалась писать даже под страхом смерти, а другое Элрики пока не придумал
• Персонажи: фюрер Кинг Бредли, генерал Рейвен, Альфонс Элрик, Эдвард Элрик, полковник Рой Мустанг, Доктор Нокс, остальные – так, я немножко придумала
• Дисклеймер: О чём речь, использую мир «Цельнометаллического алхимика» Аракавы
• Предупреждение: Жестокость и насилие в наличии, но немного, в разумных пределах
• Рейтинг: PG-13. И вообще, держите детей подальше от моих фанфиков
• Пейринг: у меня их обычно не бывает, и этот фанфик – не исключение
• Жанр: — джен (любовной линии нет), AU(есть некоторые расхождения с миром Аракавы), OC (да, есть пара-тройка неканонов), и angst, конечно, куда без него.
• Описание: – у братьев Элриков крупные неприятности
• Статус: незакончен
читать дальше«Идиот, самый настоящий идиот. Придурок несчастный!.. Ух, как ещё себя назвать, просто слов не хватает.
Разве можно было так сглупить, так вот запросто взять и совершить ТАКУЮ ОГРОМНУЮ ГЛУПОСТЬ? Ради чего, ради кого?
И это ведь не первый раз. А первый раз – когда это было?
…Да, именно тогда. Я решил, что, если знаю алхимию, то способен перевернуть законы мироздания с ног на голову. Да нет, я тогда об этом не задумывался, всё казалось лишь игрой, забавной, весёлой игрой, и не более того. Думал ли я, что может не получиться? Да, думал, но прятал эту мысль глубоко-глубоко внутри." Ал, эти люди говорят, что человека создать невозможно, и они же говорят, что человеческая трансмутация запрещена. Ха-ха-ха, это же смешно! Как можно запретить то, что невозможно в принципе? Ничего, Ал, мы им покажем, мы же знаем, что умнее всех. Давай же, Ал, давай воскресим её, и она снова будет нам улыбаться, обнимет нас… Это же было так несправедливо – взять и отнять её у нас"!..
И потом – такая пощёчина… Придурки малолетние, мы же главного тогда не поняли – что мы не одни, что МЫ есть друг у друга. И что нам надо беречь друг друга, а не ввязываться во всякие сомнительные аферы. Мы думали, что несчастнее всех на свете, что хуже быть уже не может… Оказалось - может, ещё как может...
Как теперь мне быть, что делать? Не знаю… кажется, выхода просто нет. Угодил под раздачу, называется. Одна надежда на Ала, может, он что придумает…»
Скрипнула железная дверь, прерывая размышления узника; военный заглянул в камеру и сказал сурово:
- Эдвард Элрик, давай на выход.
Эдвард театрально зевнул, но по коже пробежал какой-то мерзкий холодок. Он лениво потянулся, поправил прядь волос, хотя в колодках сделать это нелегко. Вот ещё придумали, подумал он раздражённо, как будто я могу взять и убежать, это я-то, армейский пёс?
- Поторопись, я с тобой нянчиться не буду.
- Как будто кто просил, чтобы со мной нянчились, - буркнул себе под нос 15-летний государственный алхимик и встал с нар.
- Чего? – нахмурившись, спросил конвоир.
- Хорошо у вас тут, - улыбнулся Эд. – Сидел бы и сидел.
Он вышел в коридор. Солдат закрыл дверь в камеру и повёл его по коридору.
- Шутник, значит. А ведь и вправду долго сидеть будешь, - заметил конвоир. – И то, будь счастлив, что несовершеннолетний. Других, говорят, всех к расстрелу приговорят.
Эдвард покосился на него и ничего не ответил.
- Но сильно не радуйся, у нас допросы строгие, - продолжал солдат. - Мало тебе не покажется, так что лучше сразу во всём признавайся.
«Как мне рассказать им, что же случилось на самом деле? Я не могу подставить под удар других людей, не имею права. Придётся врать, и всё расхлёбывать самому… Нет, не может быть…
Ал выручит, он найдёт выход. Чёрт, мне не кого больше надеяться!
…Господи, как же я не подумал раньше… А если они взяли и его?»
За полтора месяца до описываемых событий.
Генерал Рейвен осторожно заглянул в кабинет.
- Ваше превосходительство…
Фюрер поднял на него тяжёлый взгляд:
- В чём дело, генерал? Вы так настойчиво добивались личной аудиенции. Проходите же, не стойте в дверях!
Рейвен прошёл через кабинет и сел в кресло напротив Кинга Бредли. Тот склонил голову и заинтересованно потёр подбородок.
- Вы меня заинтриговали, Рейвен. Нельзя было рассказать о вашем неотложном деле при всех?
- Нет-нет, ваше превосходительство! Дело чрезвычайной важности и абсолютной секретности!
- Хватит ходить вокруг да около, генерал. Что у вас?
Рейвен оглянулся на дверь, наклонился к фюреру через стол и тихо начал:
- Ваше превосходительство, аналитический отдел сделал очень интересное открытие…
- Рейвен, говорите в полный голос, нас никто не слышит, - брюзгливо сказал Бредли. – Нас никто не подслушивает, ручаюсь вам.
Генерал откинулся на спинку стула и начал заново:
- Так вот, ваше превосходительство, наш аналитический отдел, вернее, одна очень способная девушка, анализируя факты, касающиеся неких высших военных чинов, заметила одну любопытную вещь… Дело в том, что генерал-майор Файкон и генерал-полковник Меркьюри…
- Это те, - перебил фюрер, - которых мы не стали посвящать в наш маленький секрет?
- Да, ваше превосходительство, вы, как всегда, правы, - кивнул Рейвен. – Так вот, Файкон и Меркьюри всегда были очень дружны, их семьи близко общались друг с другом, вместе ездили за город на пикники… В общем, тесная дружба сослуживцев. Но в последнее время, примерно месяца два с половиной назад, они вдруг разрывают все отношения, кроме служебных, и вне Штаб-квартиры их не видят вместе.
- Ссора, - устало произнёс Бредли. – Такое объяснение не приходило в голову вашему аналитику?
Рейвен поднял вверх указательный палец:
- Вот именно! Именно, что ссоры не было! Никаких конфликтов! Эти люди знают друг друга не один год, их дети ходят в одну школу… Ходили, я хотел сказать. Меркьюри и Файкон резко, без каких-либо причин перестали общаться. Более того, даже их жёны, лучшие подруги, также никак не контактируют друг с другом. Детей развели по разным школам, чтобы не дай бог там не встретиться. Как вам это, ваше превосходительство?
- Иными словами, за их поведением скрывается некая причина, представляющая угрозу для армии? – в лоб спросил Бредли. – Вы поэтому так секретничаете?
Генерал склонил голову:
- Преклоняюсь перед сообразительностью вашего превосходительства. Да, и эта причина – антиправительственный заговор.
Альфонс Элрик оглядывался по сторонам, надеясь, что брат не сразу заметит его исчезновение. Он заглянул под мусорный ящик, выпрямился и приподнял ржавую крышку. Надо же, и здесь нет.
Он был абсолютно уверен, что слышал кошачье мяуканье, доносившееся из этой подворотни. Но таинственное животное исчезло без следа, хотя данный закоулок был со всех трёх сторон огорожен глухими, без малейших признаков дверей или окно, серыми стенами. Как жаль, он так надеялся завести кошку… И ничего, что брат против, и домоправительница запрещает держать на съёмной квартире домашних животных… Это выше его сил, как они не понимают?
Альфонс тяжело вздохнул, представив себе, как будет ругаться Эд на него за то, что он отстал. Сразу ведь поймёт, в чём дело, брат его насквозь видит. Нужно поторопиться…
Но он не успел сделать и нескольких шагов, как в подворотню навстречу ему вбежал молодой парень. Незнакомец огляделся, ища выход. Бесполезно, это тупик, вокруг стены, и никуда не деться.
Беглец затравленно посмотрел на Ала, словно знал, что и от него спасения не дождётся. Он тяжело дышал, на одежде была кровь, но самое главное, что поразило Альфонса – его глаза. Они были такого же золотистого цвета, как и у его брата.
Что повлияло на него больше, Альфонс так и не мог потом вспомнить, хоть он и проклинал потом себя тысячу раз за этот поступок.
С улицы послышались голоса:
- Где, где он?
- Вон туда побежал, ту подворотню проверьте!
Младший Элрик хлопнул в ладоши и прижал руки к ближайшей стене.. Голубая вспышка – и вот уже готов проход.
Беглец недоверчиво глянул на дыру в стене, потом на Альфонса…
Запыхавшиеся солдаты с оружием наперевес влетели в подворотню и остановились. Не каждый день увидишь двухметрового верзилу, одетого в старинные латы.
-Эй, друг, - опомнившись немного, спросил один из солдат, - ты не видел тут нигде парня? Невысокий такой, лысый, и татуировка на голове?
Альфонс помотал головой.
Солдаты ещё раз с сомнением осмотрели подворотню, потом главный махнул рукой:
- Ладно, ребята, ищем дальше. Я попал в него, с такими ранами он далеко убежать не мог.
Они побежали прочь из подворотни. Мимо них спокойно прошёл Эдвард Элрик.
- Что это было? – спросил он.
- Ищут беглого преступника, - ответил Альфонс.
- Ага. Понятно. А ты, Ал, опять заблудился, да? – Эдвард с нехорошей усмешкой подошёл к брату и протянул руку к его железному торсу. – Ну, показывай, кто у тебя там поселился?
- Ты что, - возмутился Альфонс и оттолкнул его.
- Да ладно, брат, - прошипел Эдвард, - я же тебя из дома выгоню, если ты принесёшь к нам очередной мяукающий рассадник блох!
- Нет у меня там никого! – крикнул Альфонс.
- Да? Значит, кошке повезло. Не будет иметь дело со мной. Пошли тогда, мы уже опаздываем.
- Хорошо, - согласился младший брат и, обернувшись, посмотрел на стену, за которой скрылся беглец. «…С такими ранами он далеко убежать не мог».
- В чём дело?- нахмурившись, спросил Эдвард.
- Брат, ты иди, я догоню сейчас.
- Ну уж нет, чтобы ты спокойненько выпустил кошку и избежал справедливого возмездия…
Альфонс вздохнул и уныло сказал:
- Брат, ты будешь ругаться… - он рассказал, что случилось пять минут назад.
Старший Элрик удивлённо приподнял бровь, потёр подбородок. Потом он решительно подошёл к стене, хлопнул в ладоши и создал в ней новое отверстие.
Он осторожно заглянул внутрь, потом повернулся к Альфонсу, поманил его рукой и спросил:
- Ты про этого, что ли?
читать дальше Альфонс заглянул следом. Он увидел такую же подворотню, зеркальное отражение той, в которой они находились. У стены в углу стояли несколько мусорных баков, и между одним из них и стеной скорчился в углу знакомый Альфонсу беглец.
- Не шевелится, - прошептал Альфонс. – Неужели он действительно?..
Эдвард снова соединил руки и создал в стене большой арочный проём, достаточный для того, чтобы и он, и младший брат смогли пройти сквозь него.
С другой стороны стены он присел на корточки около неподвижного тела и попробовал заглянуть ему в лицо.
- Он умер? – тихо спросил Альфонс.
- Чёрт его знает, - безразлично пожал плечами Эдвард, но ему стало очень не по себе. Государственный алхимик несколько раз видел трупы, но никак не мог привыкнуть к этому зрелищу. Было что-то страшное, немыслимое в том, что эти неподвижные, словно спящие люди никогда больше не поднимутся, не поднимут запавшие веки, на восковом лице не появится улыбка…
Ещё хуже, если это твой самый родной человек, которого так хочется потрясти за плечо и шепнуть, нет, крикнуть во весь голос: «Ну же, просыпайся»! Но она не просыпается, а лежит с печальным видом, и её так жаль… Даже не её, а себя, что остался один. И её кладут в гроб, и говорят что-то хорошее, но уже всё равно, а потом накрывают крышкой и заколачивают, и опускают в яму, и засыпают землёй. А ты всё никак не можешь отделаться от глупой и страшной мысли, что её закопали живьём, и все слова о смерти – ложь, просто кто-то очень жестокий захотел отнять её у тебя…
На вид человеку у стены было около восемнадцати лет. Он полусидел – полулежал, опёршись спиной о стену, лицо опущено. Голова его была обрита налысо, на ней красовалась татуировка в виде странных чёрных пятен, складывающихся в смутно знакомый рисунок. С левой стороны этот рисунок переходил на щёку. Правая рука парня покоилась на земле; кровь тонкой струйкой стекала по ней, и на асфальте собралась уже небольшая лужица.
Внезапно Эдварду стало жутко. Так жутко, что захотелось бежать прочь. Тёмная подворотня, тишина вокруг и мёртвый человек в двух шагах от него. Альфонс, наверное, чувствует то же самое, подумал он.
- Брат, а ты можешь пощупать ему пульс? – спросил Альфонс. – У меня не получится, ты же знаешь.
Эдварда передёрнуло от мысли, что придётся трогать мертвеца, но перед младшим братом надо держать марку, и он дрожащей («Хоть бы Ал этого не заметил»!) рукой коснулся холодного запястья незнакомца.
Младший Элрик с замиранием сердца следил за действиями старшего брата. Тот сидел примерно полминуты не шевелясь, а потом повернул к Альфонсу бледное лицо, вытер со лба пот и сказал с облегчением:
- Есть пульс, Ал!
Альфонс издал радостный возглас:
- Ура, братец! Нужно помочь ему скорей!
Эдвард выпрямился и на ватных ногах отошёл от раненого.
- Что за привычка тащить домой всё, что плохо лежит? – проворчал он. – Этот человек, должно быть, преступник, раз его преследовали солдаты. Он жив, и порядок. Может, оклемается.
Альфонс в ужасе уставился на Эдварда:
- Ты что, Эд? Он же умрёт здесь!
Эдвард закусил губу. Не хотелось наживать лишние неприятности, особенно после того, что случилось за последнее время, но и вот так оставить тяжело раненого он не мог.
- Куда мы его денем? Если я окажу ему первую помощь… Бедняге и так уже досталось, незачем его добивать. Блин, как я мог забыть о!.. Но он нас, скорее всего убьёт, если мы опять к нему кого-нибудь притащим.
- Ты про?.. Ой, и правда… Неудобно получится… Но больше некуда. Думаю, он нас поймёт.
- Хорошо, - сказал Эдвард сквозь зубы, – только сам его потащишь.
Альфонс озадаченно почесал в затылке.
- А как же мы пронесём его по улице? Там солдаты, они нас заметят.
Старший брат посмотрел на него с хитрой усмешкой и постучал по стальному животу.
- Ну же, Ал, не в первый раз. Пусть твои кошки немного потеснятся!
Альфонс замялся. Эдвард захихикал при виде его замешательства:
- Что, Ал, привык всё больше с девушками?
- Фу, братец, ты пошляк! А впрочем, он поместится… Как я сразу не подумал… Он же такой маленький… Удивительно, он ненамного выше тебя…
- Что в этом удивительного, Ал? – ледяным тоном спросил Эдвард. – Вот если бы он был ненамного выше ТЕБЯ, я бы сам удивился, потому что я таких ещё не встречал. И хватит рассуждать! Этот парень сейчас загнётся, пока ты тут раздумываешь да сомневаешься! По коням, брат!
Кухня. В раковине – пирамида из грязной посуды. Она так угрожающе накренилась, что, кажется упадёт на пол в любой момент. Рядом на столе – остатки ужина, видимо, позавчерашнего. И пепельницы, всюду пепельницы – на подоконнике, на столе, даже на полу. Пепельницы из всего – из кружек, банок, блюдец.
У Эдварда понемногу начала кружиться голова от сигаретного запаха, которым была пропитана вся квартира. «Ох, теперь придётся одежду отстирывать. У Хавока дома, наверное, так же пахнет… Да, нужно будет навестить его как-нибудь!..»
- Как он долго, - тихо сказал Альфонс.
- Он же сказал, что на вид раны очень серьёзные, - прошептал Эдвард в ответ. – бедный, то мы Ран Фан его принесли, то Мей, а теперь этого…
Открылась дверь, и с печальным видом оттуда вышел доктор Нокс. Он вымыл руки в раковине, умудрившись просунуть их между краном и грязной посудой, вытер полотенцем подозрительного бурого цвета. Взял из пачки сигарет одну, закурил. Братья молча наблюдали за ним.
- Вы, наверное, хотите моей смерти, - меланхолично сказал доктор.
Альфонс и Эдвард опустили глаза.
- Хорошо, что вы хотя бы позвонили, прежде чем осчастливить меня новым пациентом.
- Он будет жить? – не выдержал Альфонс.
- Как сказать… Для человека эти раны были бы смертельны.
Братья переглянулись.
- В смысле? – спросил Эдвард.
- Как – для человека? – одновременно с ним спросил Альфонс.
За месяц до описываемых событий
Дверь в кабинет открылась, и генерал Рейвен зашёл, таща за руку худую светловолосую девушку.
Фюрер оторвался от документов и поднял глаза.
- Вот, ваше превосходительство! – воскликнул он. – Это тот самый аналитик, о котором я вам говорил!
Девушка испуганно смотрела на главнокомандующего, и по её несчастному лицу можно было понять, что она еле сдерживается, чтобы не убежать прочь. Может, так бы она и поступила, но генерал крепко держал её.
- А, так вот та самая Инесс, благодаря которой я ухожу теперь домой за полночь, и вынужден выслушивать постоянное ворчание жены? – с улыбкой сказал Бредли. – … Господи, Рейвен, держите её! Посадите на стул, дайте воды.
Через час за чашечкой чая повеселевшая Инесс, тыкая пальцем в документы, объясняла фюреру:
- Вот, видите? По документам, стычка на границе с Аэруго произошла пятого апреля. Было потрачено много патронов, пострадало и было списано оружие… Но в письмах солдат домой об этом ни слова! Понимаете, они просто присвоили себе это оружие, чтобы потом использовать его при восстании!
Глаз Бредли зло сузился.
- Это всё очень интересно… - протянул он. – Скажите мне вот что, Инесс. Имеют ли отношение к восстанию такие государственные алхимики, как полковник Рой Мустанг и майор Эдвард Элрик?
Инесс нахмурила лоб.
- Нет, почти со стопроцентной уверенностью могу сказать, что не имеют. У них нет никакой связи с заговорщиками, да и ничего в их поведении не указывает на причастность к заговору.
- Это хорошо… Ладно, Инесс, жду вас завтра утром у себя в кабинете со всеми документами.
Рейвен открыл рот, намереваясь сказать что-то, но фюрер оборвал его:
- Жду только вас одну.
Генерал обиженно поджал губы.
- …Совместили с каким-то представителем семейства кошачих, - говорил Нокс. – И, если судить по… хм, окрасу, то, скорее всего, с леопардом.
Эдвард почесал за ухом. Теперь понятно, почему рисунок на голове химеры показался ему знакомым. Это же точь-в-точь леопардовые пятна!
- Видишь, Ал, как тебе повезло, - сказал он с ухмылкой. – Ты всегда хотел завести кошку.
- Наверное, это мне повезло, - сухо сказал доктор. – Вот что было при вашем раненом, - он засунул руку в карман и вытащил пистолет. Оружие блеснуло сизым в лучах солнца.
- Ого, - только и смог сказать Альфонс.
Нокс подошёл к двери, открыл её и кивком позвал их внутрь.
- Проходите, посмотрите на вашу «кошку».
Братья вошли в комнату.
Шторы были приспущены, в комнате полумрак. На диване у стены лежал с закрытыми глазами спасённый ими парень, раздетый до пояса. Торс его был обмотан бинтами.
- В него попали три раза. Одна пуля прошла навылет через плечо, две другие попали одна в живот, другая в грудь. Я вытащил их, продезинфицировал и зашил раны. Посмотрим, что дальше будет.
Альфонс подошёл поближе и вгляделся в бледное спокойное лицо химеры. Как странно, сразу и не скажешь, что он – не человек.
А ты –разве ты человек? У него хотя бы тело есть. И наверняка он не особо расстраивается по поводу своей полузвериной сущности…Конечно,уж лучше быть таким почти-человеком, чем грудой металлолома с кровавой меткой внутри…
Существо, лежащее на диване, внезапно открыло глаза. Альфонс вздрогнул. Зрачки были вертикальными, как у кошки. Химера моргнула, и зрачки снова приняли круглую форму.
Раненый взглянул на Альфонса, повернул голову к Эдварду и доктору. На его лице отразилось недоумение. Худая рука приподнялась, он ощупал грудь. Глаза испуганно расширились.
- Вы не это ищете? – спросил Нокс, махая небольшим конвертом.
Раненый с трудом приподнялся на локте и протянул руку к конверту. Вид у него был взволнованный.
- Тише, тише, я сам дам вам его, - проворчал Нокс. – И лежите спокойно, а то швы разойдутся.
Он протянул конверт своему пациенту, тот прижал его к себе, словно драгоценность. Но вдруг лицо его снова стало напряжённым.
- Вы… спасли меня?.. - неожиданно низким голосом спросил он.
- Не стоит благодарности, - буркнул Эдвард, который одновременно чувствовал и облегчение оттого, что химера жива, и вину перед доктором Ноксом, к которому они с Альфонсом притащили такого странного и опасного пациента.
- Эти документы, - прошептал раненый. – Я должен отнести их в одно место…
- Сожалею, но сейчас вы не в состоянии куда-либо идти, - отрезал Нокс. – Свалитесь на полдороге.
- Вы не понимаете, от этого зависит жизнь множества людей, - химера замотала головой. – Они все погибнут… Ты… - он ткнул конвертом в сторону Эдварда. – Пожалуйста, отнеси их, я скажу куда.
Эдвард широко раскрыл глаза. Не хватало ему ещё ввязываться в очередные неприятности. Но взгляд у незнакомца был такой умоляющий…
«Не вмешивайся! Не делай лишнего! Я сказал, не вмешивайся, что бы не случилось!» А потом Лина превратили в гомункула… Это было так страшно…Как он мучался…Одно из самых жутких зрелищ, что я видел когда-либо. Я не смог спасти его тогда…Духу не хватило. Неужели я никого не могу спасти?
- Хорошо, - хрипло сказал алхимик и протянул руку. – Говори, куда это нужно отнести?
Около обшарпанных дверей он остановился, раздумывая, стоит ли заходить внутрь. Я еще могу остановиться. Развернусь и побегу прочь. Альфонс был против, он так и не понял, почему я согласился. А мне надоело вечно быть пешкой в чужой игре, я хочу сделать что-то, за что смогу себя уважать…
- Чёрт, - прошептал Эдвард. – Соберись, идиот. Тебе нужно всего лишь передать этот конверт, и всё. Передашь, повернёшься и пойдёшь назад, к Аллу. Давай же…
Он постучал в дверь. Внутри квартиры послышалась какая-то возня, потом всё стихло.
Дверь открылась, и на пороге появился бледный как смерть мужчина с перепуганным лицом. Он удивлённо уставился на Эдварда.
- Что тебе, мальчик?
- У меня бумаги для генерал-майора Файкона, - выдохнул алхимик.
- Заходи, - мужчина отодвинулся вглубь квартиры.(Эй, мы так не договаривались!)
-Нет, я тороплюсь, - Эдвард замотал головой и протянул вперёд конверт.
- Стой на месте!
- Не двигайся!
Сзади Эдварда на лестнице стояли солдаты с направленным на него оружием.
Он осторожно поднял вверх руки.
Кретин…
Придумала сюжет, название, начала писать. Порядочно накатала, сидела перед компом и раздумывала, что бы такое ввернуть погениальней, но вдруг... Явились ОНИ.
Да, братья Элрики собственной персоной! И сразу стали возмущаться и ругать мой фанфик. Им не понравилось название, не понравился сюжет, они морщились от количества запланированной кровищи (Детка, нам и на работе этой дряни хватает, можно хоть немного передохнуть?), состав персонажей (Да что это за чушь, возмущался старший Элрик, а почему Мустанга нет? А ну, вставляй Мустанга! И чтобы он в конце был разжалован в рядовые, а я, Эдвард Элрик, стал над ним начальником!)
Но больше всего им не понравилось, что их, любимых, там очень мало. Особенно бесновался Эдвард. Глядя на меня снизу вверх, он орал: "Ты чё, не поняла, женщина, я тут главная звезда, я - самый популярный и любимый персонаж. Без меня кассы не будет!"
Боже, боже, что они мне наговорили... Ну и пусть, не буду обращать на них внимания. Буду писать, что задумывала изначально, и Элриков урежу по минимуму. Хотя нет, Эда оставлю, и придумаю ему на голову разные неприятности, хе-хе-хе! Каждый второй будет его коротышкой обзывать, хо-хо-хо! МОЛОКО ПИТЬ У МЕНЯ БУДЕШЬ, креветка недоделанная, муа-ха-ха!
Значит, дело было так...
Нет, они снова здесь, стоят у меня за спиной, и Эдвард, наклонившись, читает через моё плечо напечатанный текст. И глаза его не предвещают ничего хорош...
Ай! Ой! Нет, прошу вас, только не по голове, я всё исправлю, всё сделаю, как вы хотите! Только не бейте *рыдаю*
• Автор: Mad Selena also known as Мей
• Бета: сама, всё сама.
• Название: тут заминочка вышла: Пафосное "Очередной триумф братьев Элриков" я отказалась писать даже под страхом смерти, а другое Элрики пока не придумал
• Персонажи: фюрер Кинг Бредли, генерал Рейвен, Альфонс Элрик, Эдвард Элрик, полковник Рой Мустанг, Доктор Нокс, остальные – так, я немножко придумала
• Дисклеймер: О чём речь, использую мир «Цельнометаллического алхимика» Аракавы
• Предупреждение: Жестокость и насилие в наличии, но немного, в разумных пределах
• Рейтинг: PG-13. И вообще, держите детей подальше от моих фанфиков
• Пейринг: у меня их обычно не бывает, и этот фанфик – не исключение
• Жанр: — джен (любовной линии нет), AU(есть некоторые расхождения с миром Аракавы), OC (да, есть пара-тройка неканонов), и angst, конечно, куда без него.
• Описание: – у братьев Элриков крупные неприятности
• Статус: незакончен
читать дальше«Идиот, самый настоящий идиот. Придурок несчастный!.. Ух, как ещё себя назвать, просто слов не хватает.
Разве можно было так сглупить, так вот запросто взять и совершить ТАКУЮ ОГРОМНУЮ ГЛУПОСТЬ? Ради чего, ради кого?
И это ведь не первый раз. А первый раз – когда это было?
…Да, именно тогда. Я решил, что, если знаю алхимию, то способен перевернуть законы мироздания с ног на голову. Да нет, я тогда об этом не задумывался, всё казалось лишь игрой, забавной, весёлой игрой, и не более того. Думал ли я, что может не получиться? Да, думал, но прятал эту мысль глубоко-глубоко внутри." Ал, эти люди говорят, что человека создать невозможно, и они же говорят, что человеческая трансмутация запрещена. Ха-ха-ха, это же смешно! Как можно запретить то, что невозможно в принципе? Ничего, Ал, мы им покажем, мы же знаем, что умнее всех. Давай же, Ал, давай воскресим её, и она снова будет нам улыбаться, обнимет нас… Это же было так несправедливо – взять и отнять её у нас"!..
И потом – такая пощёчина… Придурки малолетние, мы же главного тогда не поняли – что мы не одни, что МЫ есть друг у друга. И что нам надо беречь друг друга, а не ввязываться во всякие сомнительные аферы. Мы думали, что несчастнее всех на свете, что хуже быть уже не может… Оказалось - может, ещё как может...
Как теперь мне быть, что делать? Не знаю… кажется, выхода просто нет. Угодил под раздачу, называется. Одна надежда на Ала, может, он что придумает…»
Скрипнула железная дверь, прерывая размышления узника; военный заглянул в камеру и сказал сурово:
- Эдвард Элрик, давай на выход.
Эдвард театрально зевнул, но по коже пробежал какой-то мерзкий холодок. Он лениво потянулся, поправил прядь волос, хотя в колодках сделать это нелегко. Вот ещё придумали, подумал он раздражённо, как будто я могу взять и убежать, это я-то, армейский пёс?
- Поторопись, я с тобой нянчиться не буду.
- Как будто кто просил, чтобы со мной нянчились, - буркнул себе под нос 15-летний государственный алхимик и встал с нар.
- Чего? – нахмурившись, спросил конвоир.
- Хорошо у вас тут, - улыбнулся Эд. – Сидел бы и сидел.
Он вышел в коридор. Солдат закрыл дверь в камеру и повёл его по коридору.
- Шутник, значит. А ведь и вправду долго сидеть будешь, - заметил конвоир. – И то, будь счастлив, что несовершеннолетний. Других, говорят, всех к расстрелу приговорят.
Эдвард покосился на него и ничего не ответил.
- Но сильно не радуйся, у нас допросы строгие, - продолжал солдат. - Мало тебе не покажется, так что лучше сразу во всём признавайся.
«Как мне рассказать им, что же случилось на самом деле? Я не могу подставить под удар других людей, не имею права. Придётся врать, и всё расхлёбывать самому… Нет, не может быть…
Ал выручит, он найдёт выход. Чёрт, мне не кого больше надеяться!
…Господи, как же я не подумал раньше… А если они взяли и его?»
За полтора месяца до описываемых событий.
Генерал Рейвен осторожно заглянул в кабинет.
- Ваше превосходительство…
Фюрер поднял на него тяжёлый взгляд:
- В чём дело, генерал? Вы так настойчиво добивались личной аудиенции. Проходите же, не стойте в дверях!
Рейвен прошёл через кабинет и сел в кресло напротив Кинга Бредли. Тот склонил голову и заинтересованно потёр подбородок.
- Вы меня заинтриговали, Рейвен. Нельзя было рассказать о вашем неотложном деле при всех?
- Нет-нет, ваше превосходительство! Дело чрезвычайной важности и абсолютной секретности!
- Хватит ходить вокруг да около, генерал. Что у вас?
Рейвен оглянулся на дверь, наклонился к фюреру через стол и тихо начал:
- Ваше превосходительство, аналитический отдел сделал очень интересное открытие…
- Рейвен, говорите в полный голос, нас никто не слышит, - брюзгливо сказал Бредли. – Нас никто не подслушивает, ручаюсь вам.
Генерал откинулся на спинку стула и начал заново:
- Так вот, ваше превосходительство, наш аналитический отдел, вернее, одна очень способная девушка, анализируя факты, касающиеся неких высших военных чинов, заметила одну любопытную вещь… Дело в том, что генерал-майор Файкон и генерал-полковник Меркьюри…
- Это те, - перебил фюрер, - которых мы не стали посвящать в наш маленький секрет?
- Да, ваше превосходительство, вы, как всегда, правы, - кивнул Рейвен. – Так вот, Файкон и Меркьюри всегда были очень дружны, их семьи близко общались друг с другом, вместе ездили за город на пикники… В общем, тесная дружба сослуживцев. Но в последнее время, примерно месяца два с половиной назад, они вдруг разрывают все отношения, кроме служебных, и вне Штаб-квартиры их не видят вместе.
- Ссора, - устало произнёс Бредли. – Такое объяснение не приходило в голову вашему аналитику?
Рейвен поднял вверх указательный палец:
- Вот именно! Именно, что ссоры не было! Никаких конфликтов! Эти люди знают друг друга не один год, их дети ходят в одну школу… Ходили, я хотел сказать. Меркьюри и Файкон резко, без каких-либо причин перестали общаться. Более того, даже их жёны, лучшие подруги, также никак не контактируют друг с другом. Детей развели по разным школам, чтобы не дай бог там не встретиться. Как вам это, ваше превосходительство?
- Иными словами, за их поведением скрывается некая причина, представляющая угрозу для армии? – в лоб спросил Бредли. – Вы поэтому так секретничаете?
Генерал склонил голову:
- Преклоняюсь перед сообразительностью вашего превосходительства. Да, и эта причина – антиправительственный заговор.
Альфонс Элрик оглядывался по сторонам, надеясь, что брат не сразу заметит его исчезновение. Он заглянул под мусорный ящик, выпрямился и приподнял ржавую крышку. Надо же, и здесь нет.
Он был абсолютно уверен, что слышал кошачье мяуканье, доносившееся из этой подворотни. Но таинственное животное исчезло без следа, хотя данный закоулок был со всех трёх сторон огорожен глухими, без малейших признаков дверей или окно, серыми стенами. Как жаль, он так надеялся завести кошку… И ничего, что брат против, и домоправительница запрещает держать на съёмной квартире домашних животных… Это выше его сил, как они не понимают?
Альфонс тяжело вздохнул, представив себе, как будет ругаться Эд на него за то, что он отстал. Сразу ведь поймёт, в чём дело, брат его насквозь видит. Нужно поторопиться…
Но он не успел сделать и нескольких шагов, как в подворотню навстречу ему вбежал молодой парень. Незнакомец огляделся, ища выход. Бесполезно, это тупик, вокруг стены, и никуда не деться.
Беглец затравленно посмотрел на Ала, словно знал, что и от него спасения не дождётся. Он тяжело дышал, на одежде была кровь, но самое главное, что поразило Альфонса – его глаза. Они были такого же золотистого цвета, как и у его брата.
Что повлияло на него больше, Альфонс так и не мог потом вспомнить, хоть он и проклинал потом себя тысячу раз за этот поступок.
С улицы послышались голоса:
- Где, где он?
- Вон туда побежал, ту подворотню проверьте!
Младший Элрик хлопнул в ладоши и прижал руки к ближайшей стене.. Голубая вспышка – и вот уже готов проход.
Беглец недоверчиво глянул на дыру в стене, потом на Альфонса…
Запыхавшиеся солдаты с оружием наперевес влетели в подворотню и остановились. Не каждый день увидишь двухметрового верзилу, одетого в старинные латы.
-Эй, друг, - опомнившись немного, спросил один из солдат, - ты не видел тут нигде парня? Невысокий такой, лысый, и татуировка на голове?
Альфонс помотал головой.
Солдаты ещё раз с сомнением осмотрели подворотню, потом главный махнул рукой:
- Ладно, ребята, ищем дальше. Я попал в него, с такими ранами он далеко убежать не мог.
Они побежали прочь из подворотни. Мимо них спокойно прошёл Эдвард Элрик.
- Что это было? – спросил он.
- Ищут беглого преступника, - ответил Альфонс.
- Ага. Понятно. А ты, Ал, опять заблудился, да? – Эдвард с нехорошей усмешкой подошёл к брату и протянул руку к его железному торсу. – Ну, показывай, кто у тебя там поселился?
- Ты что, - возмутился Альфонс и оттолкнул его.
- Да ладно, брат, - прошипел Эдвард, - я же тебя из дома выгоню, если ты принесёшь к нам очередной мяукающий рассадник блох!
- Нет у меня там никого! – крикнул Альфонс.
- Да? Значит, кошке повезло. Не будет иметь дело со мной. Пошли тогда, мы уже опаздываем.
- Хорошо, - согласился младший брат и, обернувшись, посмотрел на стену, за которой скрылся беглец. «…С такими ранами он далеко убежать не мог».
- В чём дело?- нахмурившись, спросил Эдвард.
- Брат, ты иди, я догоню сейчас.
- Ну уж нет, чтобы ты спокойненько выпустил кошку и избежал справедливого возмездия…
Альфонс вздохнул и уныло сказал:
- Брат, ты будешь ругаться… - он рассказал, что случилось пять минут назад.
Старший Элрик удивлённо приподнял бровь, потёр подбородок. Потом он решительно подошёл к стене, хлопнул в ладоши и создал в ней новое отверстие.
Он осторожно заглянул внутрь, потом повернулся к Альфонсу, поманил его рукой и спросил:
- Ты про этого, что ли?
читать дальше Альфонс заглянул следом. Он увидел такую же подворотню, зеркальное отражение той, в которой они находились. У стены в углу стояли несколько мусорных баков, и между одним из них и стеной скорчился в углу знакомый Альфонсу беглец.
- Не шевелится, - прошептал Альфонс. – Неужели он действительно?..
Эдвард снова соединил руки и создал в стене большой арочный проём, достаточный для того, чтобы и он, и младший брат смогли пройти сквозь него.
С другой стороны стены он присел на корточки около неподвижного тела и попробовал заглянуть ему в лицо.
- Он умер? – тихо спросил Альфонс.
- Чёрт его знает, - безразлично пожал плечами Эдвард, но ему стало очень не по себе. Государственный алхимик несколько раз видел трупы, но никак не мог привыкнуть к этому зрелищу. Было что-то страшное, немыслимое в том, что эти неподвижные, словно спящие люди никогда больше не поднимутся, не поднимут запавшие веки, на восковом лице не появится улыбка…
Ещё хуже, если это твой самый родной человек, которого так хочется потрясти за плечо и шепнуть, нет, крикнуть во весь голос: «Ну же, просыпайся»! Но она не просыпается, а лежит с печальным видом, и её так жаль… Даже не её, а себя, что остался один. И её кладут в гроб, и говорят что-то хорошее, но уже всё равно, а потом накрывают крышкой и заколачивают, и опускают в яму, и засыпают землёй. А ты всё никак не можешь отделаться от глупой и страшной мысли, что её закопали живьём, и все слова о смерти – ложь, просто кто-то очень жестокий захотел отнять её у тебя…
На вид человеку у стены было около восемнадцати лет. Он полусидел – полулежал, опёршись спиной о стену, лицо опущено. Голова его была обрита налысо, на ней красовалась татуировка в виде странных чёрных пятен, складывающихся в смутно знакомый рисунок. С левой стороны этот рисунок переходил на щёку. Правая рука парня покоилась на земле; кровь тонкой струйкой стекала по ней, и на асфальте собралась уже небольшая лужица.
Внезапно Эдварду стало жутко. Так жутко, что захотелось бежать прочь. Тёмная подворотня, тишина вокруг и мёртвый человек в двух шагах от него. Альфонс, наверное, чувствует то же самое, подумал он.
- Брат, а ты можешь пощупать ему пульс? – спросил Альфонс. – У меня не получится, ты же знаешь.
Эдварда передёрнуло от мысли, что придётся трогать мертвеца, но перед младшим братом надо держать марку, и он дрожащей («Хоть бы Ал этого не заметил»!) рукой коснулся холодного запястья незнакомца.
Младший Элрик с замиранием сердца следил за действиями старшего брата. Тот сидел примерно полминуты не шевелясь, а потом повернул к Альфонсу бледное лицо, вытер со лба пот и сказал с облегчением:
- Есть пульс, Ал!
Альфонс издал радостный возглас:
- Ура, братец! Нужно помочь ему скорей!
Эдвард выпрямился и на ватных ногах отошёл от раненого.
- Что за привычка тащить домой всё, что плохо лежит? – проворчал он. – Этот человек, должно быть, преступник, раз его преследовали солдаты. Он жив, и порядок. Может, оклемается.
Альфонс в ужасе уставился на Эдварда:
- Ты что, Эд? Он же умрёт здесь!
Эдвард закусил губу. Не хотелось наживать лишние неприятности, особенно после того, что случилось за последнее время, но и вот так оставить тяжело раненого он не мог.
- Куда мы его денем? Если я окажу ему первую помощь… Бедняге и так уже досталось, незачем его добивать. Блин, как я мог забыть о!.. Но он нас, скорее всего убьёт, если мы опять к нему кого-нибудь притащим.
- Ты про?.. Ой, и правда… Неудобно получится… Но больше некуда. Думаю, он нас поймёт.
- Хорошо, - сказал Эдвард сквозь зубы, – только сам его потащишь.
Альфонс озадаченно почесал в затылке.
- А как же мы пронесём его по улице? Там солдаты, они нас заметят.
Старший брат посмотрел на него с хитрой усмешкой и постучал по стальному животу.
- Ну же, Ал, не в первый раз. Пусть твои кошки немного потеснятся!
Альфонс замялся. Эдвард захихикал при виде его замешательства:
- Что, Ал, привык всё больше с девушками?
- Фу, братец, ты пошляк! А впрочем, он поместится… Как я сразу не подумал… Он же такой маленький… Удивительно, он ненамного выше тебя…
- Что в этом удивительного, Ал? – ледяным тоном спросил Эдвард. – Вот если бы он был ненамного выше ТЕБЯ, я бы сам удивился, потому что я таких ещё не встречал. И хватит рассуждать! Этот парень сейчас загнётся, пока ты тут раздумываешь да сомневаешься! По коням, брат!
Кухня. В раковине – пирамида из грязной посуды. Она так угрожающе накренилась, что, кажется упадёт на пол в любой момент. Рядом на столе – остатки ужина, видимо, позавчерашнего. И пепельницы, всюду пепельницы – на подоконнике, на столе, даже на полу. Пепельницы из всего – из кружек, банок, блюдец.
У Эдварда понемногу начала кружиться голова от сигаретного запаха, которым была пропитана вся квартира. «Ох, теперь придётся одежду отстирывать. У Хавока дома, наверное, так же пахнет… Да, нужно будет навестить его как-нибудь!..»
- Как он долго, - тихо сказал Альфонс.
- Он же сказал, что на вид раны очень серьёзные, - прошептал Эдвард в ответ. – бедный, то мы Ран Фан его принесли, то Мей, а теперь этого…
Открылась дверь, и с печальным видом оттуда вышел доктор Нокс. Он вымыл руки в раковине, умудрившись просунуть их между краном и грязной посудой, вытер полотенцем подозрительного бурого цвета. Взял из пачки сигарет одну, закурил. Братья молча наблюдали за ним.
- Вы, наверное, хотите моей смерти, - меланхолично сказал доктор.
Альфонс и Эдвард опустили глаза.
- Хорошо, что вы хотя бы позвонили, прежде чем осчастливить меня новым пациентом.
- Он будет жить? – не выдержал Альфонс.
- Как сказать… Для человека эти раны были бы смертельны.
Братья переглянулись.
- В смысле? – спросил Эдвард.
- Как – для человека? – одновременно с ним спросил Альфонс.
За месяц до описываемых событий
Дверь в кабинет открылась, и генерал Рейвен зашёл, таща за руку худую светловолосую девушку.
Фюрер оторвался от документов и поднял глаза.
- Вот, ваше превосходительство! – воскликнул он. – Это тот самый аналитик, о котором я вам говорил!
Девушка испуганно смотрела на главнокомандующего, и по её несчастному лицу можно было понять, что она еле сдерживается, чтобы не убежать прочь. Может, так бы она и поступила, но генерал крепко держал её.
- А, так вот та самая Инесс, благодаря которой я ухожу теперь домой за полночь, и вынужден выслушивать постоянное ворчание жены? – с улыбкой сказал Бредли. – … Господи, Рейвен, держите её! Посадите на стул, дайте воды.
Через час за чашечкой чая повеселевшая Инесс, тыкая пальцем в документы, объясняла фюреру:
- Вот, видите? По документам, стычка на границе с Аэруго произошла пятого апреля. Было потрачено много патронов, пострадало и было списано оружие… Но в письмах солдат домой об этом ни слова! Понимаете, они просто присвоили себе это оружие, чтобы потом использовать его при восстании!
Глаз Бредли зло сузился.
- Это всё очень интересно… - протянул он. – Скажите мне вот что, Инесс. Имеют ли отношение к восстанию такие государственные алхимики, как полковник Рой Мустанг и майор Эдвард Элрик?
Инесс нахмурила лоб.
- Нет, почти со стопроцентной уверенностью могу сказать, что не имеют. У них нет никакой связи с заговорщиками, да и ничего в их поведении не указывает на причастность к заговору.
- Это хорошо… Ладно, Инесс, жду вас завтра утром у себя в кабинете со всеми документами.
Рейвен открыл рот, намереваясь сказать что-то, но фюрер оборвал его:
- Жду только вас одну.
Генерал обиженно поджал губы.
- …Совместили с каким-то представителем семейства кошачих, - говорил Нокс. – И, если судить по… хм, окрасу, то, скорее всего, с леопардом.
Эдвард почесал за ухом. Теперь понятно, почему рисунок на голове химеры показался ему знакомым. Это же точь-в-точь леопардовые пятна!
- Видишь, Ал, как тебе повезло, - сказал он с ухмылкой. – Ты всегда хотел завести кошку.
- Наверное, это мне повезло, - сухо сказал доктор. – Вот что было при вашем раненом, - он засунул руку в карман и вытащил пистолет. Оружие блеснуло сизым в лучах солнца.
- Ого, - только и смог сказать Альфонс.
Нокс подошёл к двери, открыл её и кивком позвал их внутрь.
- Проходите, посмотрите на вашу «кошку».
Братья вошли в комнату.
Шторы были приспущены, в комнате полумрак. На диване у стены лежал с закрытыми глазами спасённый ими парень, раздетый до пояса. Торс его был обмотан бинтами.
- В него попали три раза. Одна пуля прошла навылет через плечо, две другие попали одна в живот, другая в грудь. Я вытащил их, продезинфицировал и зашил раны. Посмотрим, что дальше будет.
Альфонс подошёл поближе и вгляделся в бледное спокойное лицо химеры. Как странно, сразу и не скажешь, что он – не человек.
А ты –разве ты человек? У него хотя бы тело есть. И наверняка он не особо расстраивается по поводу своей полузвериной сущности…Конечно,уж лучше быть таким почти-человеком, чем грудой металлолома с кровавой меткой внутри…
Существо, лежащее на диване, внезапно открыло глаза. Альфонс вздрогнул. Зрачки были вертикальными, как у кошки. Химера моргнула, и зрачки снова приняли круглую форму.
Раненый взглянул на Альфонса, повернул голову к Эдварду и доктору. На его лице отразилось недоумение. Худая рука приподнялась, он ощупал грудь. Глаза испуганно расширились.
- Вы не это ищете? – спросил Нокс, махая небольшим конвертом.
Раненый с трудом приподнялся на локте и протянул руку к конверту. Вид у него был взволнованный.
- Тише, тише, я сам дам вам его, - проворчал Нокс. – И лежите спокойно, а то швы разойдутся.
Он протянул конверт своему пациенту, тот прижал его к себе, словно драгоценность. Но вдруг лицо его снова стало напряжённым.
- Вы… спасли меня?.. - неожиданно низким голосом спросил он.
- Не стоит благодарности, - буркнул Эдвард, который одновременно чувствовал и облегчение оттого, что химера жива, и вину перед доктором Ноксом, к которому они с Альфонсом притащили такого странного и опасного пациента.
- Эти документы, - прошептал раненый. – Я должен отнести их в одно место…
- Сожалею, но сейчас вы не в состоянии куда-либо идти, - отрезал Нокс. – Свалитесь на полдороге.
- Вы не понимаете, от этого зависит жизнь множества людей, - химера замотала головой. – Они все погибнут… Ты… - он ткнул конвертом в сторону Эдварда. – Пожалуйста, отнеси их, я скажу куда.
Эдвард широко раскрыл глаза. Не хватало ему ещё ввязываться в очередные неприятности. Но взгляд у незнакомца был такой умоляющий…
«Не вмешивайся! Не делай лишнего! Я сказал, не вмешивайся, что бы не случилось!» А потом Лина превратили в гомункула… Это было так страшно…Как он мучался…Одно из самых жутких зрелищ, что я видел когда-либо. Я не смог спасти его тогда…Духу не хватило. Неужели я никого не могу спасти?
- Хорошо, - хрипло сказал алхимик и протянул руку. – Говори, куда это нужно отнести?
Около обшарпанных дверей он остановился, раздумывая, стоит ли заходить внутрь. Я еще могу остановиться. Развернусь и побегу прочь. Альфонс был против, он так и не понял, почему я согласился. А мне надоело вечно быть пешкой в чужой игре, я хочу сделать что-то, за что смогу себя уважать…
- Чёрт, - прошептал Эдвард. – Соберись, идиот. Тебе нужно всего лишь передать этот конверт, и всё. Передашь, повернёшься и пойдёшь назад, к Аллу. Давай же…
Он постучал в дверь. Внутри квартиры послышалась какая-то возня, потом всё стихло.
Дверь открылась, и на пороге появился бледный как смерть мужчина с перепуганным лицом. Он удивлённо уставился на Эдварда.
- Что тебе, мальчик?
- У меня бумаги для генерал-майора Файкона, - выдохнул алхимик.
- Заходи, - мужчина отодвинулся вглубь квартиры.(Эй, мы так не договаривались!)
-Нет, я тороплюсь, - Эдвард замотал головой и протянул вперёд конверт.
- Стой на месте!
- Не двигайся!
Сзади Эдварда на лестнице стояли солдаты с направленным на него оружием.
Он осторожно поднял вверх руки.
Кретин…
@темы: fanfiction /фанфики
-
-
02.04.2009 в 04:04-
-
02.04.2009 в 12:32